Человек конца света

Эта книга — результат процесса, то есть — побочный эффект моей побочной деятельности, писательства, которому я уделяю времени не так много, как еде, питью, работе, сну. Так я думаю, вернее, не думаю о ней, разделённой для меня навсегда на такое количество частей, какое может быть числом только простым и всё равно непонятным — задним числом, иначе говоря, чем‑то неустойчивым, но устоявшимся. Глядя на эту устойчивость, я лично не могу надивиться чуду остановленной речи: как это славно и страшно, что речь кончается, так и не дойдя до причин, по которым началась. На то и необъятен мир, чтобы не было встреч помимо той, громадной, которая существует и которая всегда.